|
c 26 апреля по 20 мая 2007 г.
Корпус Бенуа Русского музея приглашает на выставку «Картины о жизни в XIX веке из частных коллекций Москвы и Санкт-Петербурга». На выставке будут представлены 27 живописных работ.
Жанровая живопись всегда пользовалась большой популярностью у собирателей. Знаменательным представляется то, что именно с жанровых картин начинались две самых значимых для русской культуры коллекции — Павла Третьякова и императора Александра III, составившие основу Третьяковской галереи и Русского музея соответственно.
В 1856 Третьяков году купил полотно Василия Худякова «Стычка с финляндскими контрабандистами», а Александр III, будучи еще наследником, приобрел в 1864 году работу Ивана Келера-Вилианди «Итальянская девочка, черпающая воду». Тогда же крупнейший критик Владимир Стасов уверенно заявил: «Все будущее нашей художественной школы лежит в нынешних так называемых жанрах и жанристах».
В России познакомились с европейским бытовым жанром в начале XVIII века, когда Петр I и его сподвижники стали закупать в Голландии картины для украшения своих дворцов. И в дальнейшем «малые голландцы» пользовались в России успехом, став предметом страстного коллекционирования. Сложнее обстояло дело с формированием национальной школы жанровой живописи, которая могла возникнуть лишь на фоне развитой общественной жизни.
В 1863 году четырнадцать учеников-академистов, в числе которых был и представленный на выставке Константин Маковский, воспользовались формальным предлогом и демонстративно вышли из Академии. Они образовали петербургскую Артель художников, построенную на началах бытовой коммуны, хотя сама Академия к тому времени была вполне либеральной и даже поощряла остросоциальные сюжеты (в 1863 Пукирев получил звание профессора за картину «Неравный брак»).
Картины Акима Карнеева «Зарок не пить (Общество трезвости)» и Пукирева «В присутствии (Выход начальника)» — своеобразные идейные антиподы, где прекраснодушной академической фантазии на тему мужицкого быта противостоит каждодневная проза канцелярской жизни, запечатленная кистью реалиста. Творчество Карнеева свидетельствовало о постепенной адаптации Академией злободневных тем, что не могло не смягчить позиции «шестидесятников». Так, в 1870-е годы Перов переходит от критики общественных устоев к бичеванию личностных пороков, от социальных обобщений к анекдоту. На новую дорогу сворачивает и Константин Маковский. От «Маленьких шарманщиков», «Разговоров по хозяйству» и «Сенокоса», представляющих его раннее творчество, он эволюционирует к салону. Данная метаморфоза неудивительна: многие бунтари к концу 1860-х годов вернулись в лоно Академии, получив положенные им звания.
Кризис «шестидесятничества» был преодолен рождением в 1870 году первого успешного идейно-коммерческого объединения живописцев — Товарищества передвижных художественных выставок. Его основатели, среди которых был и «шестидесятник» Прянишников, представленный на выставке типичной для него однофигурной композицией «Пряха», переосмыслили и развили плодотворные стороны предшествующего периода. Вскоре тон в Товариществе стали задавать молодые реалисты во главе с Ильей Репиным. Разница между ними и «шестидесятниками» была в их внутреннем мироощущении. Молодежь глядела на жизнь шире, не гнушаясь романтических тем и живописной раскованности. Благодаря этому поколению реалистическое направление заняло ведущие позиции в художественной жизни России и завоевало признание не только публики, но и Императорского двора. Многие передвижники, поначалу с презрением относившиеся к чинам и орденам, со временем превратились в респектабельных профессоров.
Таковой была судьба Владимира Маковского, представленного на выставке несколькими работами лучшего периода его творчества. Его жанровые полотна подобны литературным новеллам, где художник через точно схваченный жест, мимику, крупный план создает емкий художественный образ («Скряга») или конструирует жизненную ситуацию («Гадалка»). Картина «Деспот семьи (В мастерской художника)» приоткрывает малоизвестную ипостась знаменитого жанриста. Его студия оказывается заставленной холстами с изображениями библейских сцен. Дело в том, что многие передвижники для заработка писали церковные композиции, что свидетельствовало не только об их способности идти на «художественный компромисс», но и о высоком профессионализме, умении работать в разных жанрах. Нередко Маковский обращался к теме детства («Увлеклись», «Крестьянские дети»).
К 1890-м годам по своей образности и натуралистичности полотна многих членов Товарищества сближаются с академическим жанром, который не оставался безучастным к открытиям передвижников, особенно после того, как виднейшие из них в 1893 году возглавили учебные мастерские в Академии. Примером этому служит творчество Ивана Пелевина — талантливого жанриста и исторического живописца, активного участника академических выставок. Его работа «В избе» могла бы быть экспонирована у передвижников, в то время как решенная с большим юмором картина члена ТПХВ Константина Савицкого «Охотники» украсила бы любую выставку в Академии.
К середине 1890-х годов передвижничество вырождается в своеобразный «академизм». Старшее поколение передвижников с трудом сдерживает натиск молодых членов объединения, ищущих иных тем и средств выражения, идущих на смелые эксперименты, связанные с импрессионизмом. Овладение пленером дает передвижническому жанру новое дыхание. Работы Кириака Костанди («Варят варенье») и Арнольда Лаховского («В сапожной мастерской») характеризуют последний период в развитии жанра, отмеченный, как и прежде, значительными творческими достижениями.
Много лет Товарищество передвижников противостояло салонно-академическому искусству с его апологией классических форм и эстетства. Картина Степана Бакаловича «Послание» — образец подобной живописи, где художник демонстрирует тонкое чувство стиля и профессиональное мастерство. Творчество влюбленного в античность Бакаловича очаровало даже главного покровителя передвижников — Третьякова, купившего его работу.
Харитон Платонов, другой представитель академического жанра, успешно разрабатывал «народную» тему. Его «Прачка» привлекает яркостью цветового решения, добрым отношением к героям, оптимизмом настроения. Подобные произведения прекрасно вписывались в любой интерьер и отвечали вкусам широких слоев публики. Разбираясь в перипетиях художественной жизни второй половины XIX — начала XX веков, наполненной деятельностью шумных и амбициозных группировок, нельзя упускать из виду мастеров, стоявших в стороне от борьбы за зрителя и покупателя и просто профессионально занимавшихся любимым делом. Не у всех судьбы сложились благополучно, но ныне их картины пользуются заслуженным признанием зрителей, специалистов и коллекционеров. К таким художникам можно отнести Николая Сверчкова и Леонида Соломаткина.
Сверчков снискал у современников славу великолепного знатока лошадей. Но этим далеко не исчерпывалось его дарование. На выставке он представлен как выдающийся жанрист картинами «Русская почта» и «К зубодеру (Подвезти?)». В этих произведениях острая наблюдательность, юмор сочетаются с поэтичным восприятием жизни, что так роднит живопись Сверчкова с произведениями русских писателей-классиков. Не случайно, что мастер довольно много занимался книжной иллюстрацией.
К редким феноменам в истории русского искусства принадлежит творчество Леонида Соломаткина, чей талант трудно оценить по общепринятым критериям. Профессиональные изъяны его полотен, заметные, прежде всего, в композиции и рисунке, оборачиваются, в итоге, достоинствами. Наивность, простодушие приемов сближает произведения Соломаткина с народным творчеством, с лубком. Картина «Грибники» полностью отвечает представлениям о Соломаткине как об искреннем художнике и тонком колористе.
Яркая и неповторимая эпоха середины XIX — начала XX веков стала для русской жанровой живописи периодом подлинного расцвета. Выставка жанровых произведений из частных собраний, где выразительно представлены мастера нескольких поколений и разной творческой ориентации — от Пимена Орлова, последователя школы Брюллова, до плэнеристов Лаховского и Костанди — дает редкую возможность увидеть их картины вне научной, умозрительной системы, которой неизбежно подчиняются музейные экспозиции. Только так, в общем художественном контексте, и можно объективно представить русскую жанровую живопись во всем ее тематическом и стилистическом многообразии.
|
